Владимир Веньяминов

ГРУППОВАЯ ВЫСТАВКА ДЕСЯТИ ОРЕНБУРГСКИХ ХУДОЖНИКОВ, ПРОШЕДШАЯ В МОСКВЕ ЛЕТОМ 1986 ГОДА В ЗАЛАХ ЦЕНТРАЛЬНОГО ДОМА ХУДОЖНИКА НА КРЫМСКОЙ НАБЕРЕЖНОЙ.

Настоящим открытием для многих зрителей, незнакомых с творчеством оренбургских живописцев, были произведения Аркадия Ескина. Он предстал на этой выставке наиболее свободным от внешних влияний художником, обладающим своим собственным миром. Его пейзажи и жанровые композиции привлекали самых строгих ценителей музыкальностью цвета и ритма, острой наблюдательностью и той внутренней органикой, которая дается людям, наделенным природным живописным даром. Среди его больших и малых произведений не было случайных работ, резко снижающих общий уровень. Каждая из них достойно представляла его творчество, подтверждая высокое колористическое и композиционное мастерство автора, будь то «Утро» (1979), «Белая корова» (1980), «Весеннее гулянье» (1983) или «Купание» (1985) . Каждое из этих полотен отличается прежде всего остротой эмоциональных образов, поддержанных точно найденным колористическим строем. Представленные на выставке деревенские мотивы Ескина в своей совокупности складываются в глубоко реалистическую картину народной жизни, о которой художник умеет говорить средствами своего искусства без какой бы то ни было риторики напыщенности.

В «Весеннем гулянье», например, подробно развернутое сюжетное действие не только не отодвигает на второй план собственно живопись, как это нередко происходит в практике некоторых записных российских «картинщиков» наших дней, но является своего рода опорой пластического действия. То есть возникает нерасчленимый сплав социального и пластического начал. Перед нами на деле воплощается многократно высказывавшаяся в статьях и речах искусствоведов, художниках и организаторах художественного процесса мечта о полноценной «сюжетно – тематической картине», в которой в данном конкретном случае смотрится не как итог натужных действий и компромиссов, а как нечто естественное и свободно рожденное по законам искусства. Привлекает одновременно и глубинная народность творчества Ескина, которому не приходится ничего стилизовать. «Жизнь степи, ее колорит, ее деревня и люди, их быт — все меня очень волнует», -пишет художник в каталоге, и мы ему безусловно верим, потому что об этом волнении и – шире – об этой любви к своей земле говорят все его произведения. Для живописца колорит равен любви к предмету изображения.

Для отдельных работ Ескина можно была бы найти аналогии и параллели в искусстве прошлых лет и в современных исканиях некоторых советских художников; но любые вольные или невольные совпадения и ассоциации не отменят вывода о самостоятельном пути этого оренбургского мастера.

Владимир Веньяминов , художественный критик